Одиннадцатилетняя Мисси страдала лейкемией — к счастью, в
стадии ремиссии, частично благодаря желтым пакетам с химиотерапией, которые
болтались на капельнице, пока Мисси гуляла с ней по коридору. Мисси была одной
из моих первых пациенток но время практики в
педиатрическом отделении, когда я учился на медицинском факультете медицинского
центра Eastern Maine в Бангоре — городе Стивена Кинга, дорожных знаков
«Осторожно, лось!» и билбордов с рекламой мороженого с кусочками омара. В то
время я был поклонником доктора 11агча Адамса, одно! о из создателей больничной
клоунады. Посещая детей, я надевал розовые кроличьи уши, а к ногам привязывал
разноцветные игрушечные пружины. Из каждой прорези для пуговиц моего врачебного
халата выглядывал маленький плюшевый мишка. Мисси называла петуха, которого я
прикрепил к стетоскопу, Элвисом.
Она любила рисовать для меня картинки и каждую подписывала
большими буквами: ОТ МИССИ. На этих рисунках она все еще изображала себя с
темными кудрявыми волосами. В действительности потом ее голова стала абсолютно
лысой. Она отказывалась носить парик, от которого сс улыбка казалась еще шире.
Я накрасил ей ногти в нежно-розовый цвет, а она мои — в
красивый пурпурно-коричневый.
Вспоминаю то утро, когда Мисси сделала мне маникюр. Старший ординатор
отозвал меня в сторону и сказал: «Ваши ногти мешают людям работать».
«Что?» — спросил я.
«Врачи жалуются, — ответил он. — Это консервативная
профессия».
Я попытался объяснить, что нс сам накрасил ногти, огорченный
тем. что приходится это
объяснять. Старший ординатор знал, чго это сделала Мисси, но ему было вес
равно. «Медицина. — сказал он. — нс терпит эмоций».
Позже со мной говорил глава отделения. Многие штатные врачи
выражали обеспокоенность МОИМ «чрезмерным энтузиазмом», «чрезмерной
эмоциональностью» и «театральностью».
Моя жена предположила, что, вероятно, они просто завидовали
моим радужным пружинкам.
На следующий день я понуро вошел в палату Мисси.
«Извини. — сказал я. —Доктора велели мне снять лак с
ногтей».
Я показал ей свои руки. Она изучила их и возмущенно сказала:
«Если ты нс можешь ходить с накрашенными ногтями, то и я нс буду!» Так что я
помог ей снять лак. ошеломленный и вдохновленный солидарностью со стороны
одиниадцатилстнсй девочки. (Вместо этою позволил ей накрасить мне ногти на ногах.)
Помню последнюю запись, которую сделал в медицинской карте
Мисси. Больничная история болезни пишется по плану «субъективные данные 4
объективные данные— оценка — план». Я написал:
«Оценка: девочка, 11 л., закончила последний курс
поддерживающей химиотерапии. План: “Диснейленд”».
